18. Узники без семьи.


   Начало: 17. Шакалы среди арестанток.

   Большая часть арестантов надеется на справедливость суда, а столкнувшись с реальностью, глубоко разочаровываются в деятельности судебной системы. На многих сайтах можно прочитать, что в России существуют ТОЛЬКО обвинительные приговоры! Я же всё ещё наивно верила и ждала оправдания и освобождения.

   За день до первого судебного заседания мне принесли судебное уведомление о начале рассмотрения уголовного дела по ст.318 УК РФ. Судья был назначен, ранее он уже удовлетворил моё заявление по статье 125 УПК РФ, тем самым вызвал у меня доверие и симпатию к нему.

   Обрадовавшись этому обстоятельству, я собирала свои вещи в сумки с полной уверенностью, что после заседания в суде сразу же буду на свободе.

   Видя в глазах сокамерниц жалость и сочувствие ко мне, я рьяно пыталась их переубедить, что не все судьи — &&&&&&&& (запрещённое слово). Но женщины оставались при своём мнении.

   Итак, накануне заседания сокамерницы выделили для меня самое лучшее время для купания, чтобы никто не потревожил из тюремщиков, и я наплескалась от души (фото душа смотрите 7. Тюремные разборки у женщин часть 1. Или моя первая неделя в тюрьме.).

   Затем Наташа-армянка накрутила мои волосы на бигуди, а Маша-хохлушка на моём лице устроила косметические процедуры (лайфхак брови ниткой, маски для лица — читайте в: 9. Тюремный салон красоты. 7 советов от арестантки.).

   Затем под всеобщее одобрение арестанток я стала примерять одежду, которую мне передал сын. Остановились на брюках и блузке от «Zara» и джемпере «Elis». 

   После ночного разговора с сыном, абсолютно расстроенная я не смогла уснуть в эту ночь. Он рассказал, что на днях ездил к моим родственникам, подробности поездки не поведал, сказал лишь: «Мама, запомни, у тебя нет родных, им всем на тебя наплевать. Ты нужна только мне и дедушке!» Тем самым подтвердил ужасные слова следователя (подробнее 16. Беспредел на следственных действиях.).  

   Я стояла у зарешеченного окна и плакала. Меня окружали сокамерницы, большая часть из них были наркоманками, но даже от них не отказались родственники и друзья.

   Закурив сигарету, я стала размышлять по какой причине стала никому ненужной. Однажды я уже переживала такое предательство родственников и друзей, когда лишилась очень престижной работы. Со временем, когда смогла встать на ноги и начать свой бизнес, родственники постепенно появились на моём горизонте, и я, скрепя сердцем, простила их прошлое предательство. Как и впустила обратно в свой круг часть подруг. Сейчас же, когда я неуспешна и небогата, да и ещё в тюрьме — опять им никому не нужна. Поистине: «предавший однажды — предаст и дважды!» Из близких родственников остались только дедушка и сын, которые и беспокоились обо мне. Сквозь решётку, глядя на угасающие звезды, я мысленно обратилась за помощью и поддержкой к своим умершим родным, которым при их жизни была дорога. Я молилась, чтобы они уберегли меня, сыночка и дедушку, а врагов моих наказали! 

   В мрачный февральский день меня вывели из камеры и отвели в «отстойник» (камера без окон с одной скамьей) для ожидания автозака. В отстойнике было грязно и воняло мочой. Через двадцать минут зашла одна из надзирательниц и приказала раздеться догола для обыска. В «отстойнике» не было видеокамеры, поэтому я не препятствовала её приказу, сложив всю одежду на скамью осталась перед нею абсолютно голой, только была обута в сапоги. Она открыла «камеру» и на минуту вышла, возвратилась с резиновым ковриком. Положив его передо мною на пол, приказала разуться и встать на него, разрешив надеть только носки. 

   Когда я это всё выполнила, она потребовала от меня широко расставить ноги и сделать три низких приседания. «Это, чтобы из тебя всё выпало, если что-то припрятано!» — спокойно объяснила она, увидев моё недоуменное выражение лица.

   «А разве нельзя обыскивать при помощи металлодетектора? Я уже выезжала в другие суды, но меня таким обыском ещё никто не унижал!» — раздражённо ответила я.

   «Поверьте, мне меньше всего хочется наблюдать вас всех голыми! Это новое распоряжение начальника тюрьмы!» — опять спокойным голосом ответила надзирательница.

   Испытывая отвращение и злость от унижения, я присела трижды. Затем надзирательница прощупала всю мою одежду, уделяя внимание швам и после этого разрешила одеться.

  Из-за двери послышалось: «Ну и где эта опасная заключенная, для которой заказали отдельный автозак?»

   «Мы здесь! Сейчас уже выходим.» — отозвалась на голос надзирательница.

   Когда мы вышли из отстойника, нас встретили четверо мужчин в камуфляжах и с дубинками. Мне стало не по себе, так как «опасная заключенная» относилось ко мне. Мужчины удивлённо и недоверчиво рассматривали меня с ног до головы. Один из них грубо сказал:

   «Подставляй руки для наручников!»

   После пережитого несколько минут назад унижения, этот хамский тон окончательно меня доконал и мои нервы не выдержали, слёзы непроизвольно потекли по щекам.

   «Товарищ капитан, да пусть до машины идёт без наручников, а в суде уже застегнём, как положено.» — сжалился надо мною другой «камуфляжник».

   Так и поступили.

   Перед грузовым автомобилем для перевозки заключенных, меня встречали другие конвойные, сверив мои данные по картотеке, загрузили в автозак. Внутри «будки» со мною ехали трое мужчин-конвойных. На полчаса мы «застряли» в пробке, и сопровождающие стали меня расспрашивать о моём деле и аресте. Когда я вкратце рассказала о себе, один из них сказал, что от других конвойных уже слышал обо мне, и честно признался, что сочувствует мне.

   Когда подъехали к суду, то на мои руки надели наручники и вывели из машины. Здесь меня встречали конвоиры суда, их было человек шесть.

   В здании суда есть специальная комната с несколькими клетками, где содержат арестантов. Она оснащена видеонаблюдением и звукозаписью, здесь же постоянно находится конвойный, который следит, чтобы арестанты не передавали ничего друг другу. Также он выполняет функции няньки: отводит вымыть руки или в туалет, разливает кипяток в стаканы с чаем из «бич пакетов», может пообщаться на любые темы.

   Мне выдали коробку «бич пакета» и замкнули в клетке. Меня трясло от страха и нервного переживания.

   Напротив меня в другой клетке стоял высокий армянин. Одет он был в кепку «Adidas», спортивную куртку из «Спортмастера», тёмные штаны и белые кроссовки «Nike». Его хищный и цепкий взгляд насторожил меня и было предчувствие, что эта встреча не случайно.

   «А почему тебя не увезли в СИЗО с другими заключенными?» — спросил у армянина конвойный, который ехал со мною в машине.

   «Отрабатывают! Судья ещё раз вызывал в зал заседания!» — с улыбкой произнес арестант.

   Голос у него был приятный, акцента практически не было слышно.

   Обращаясь ко мне, он назвал своё имя, возраст, статью и вкратце рассказал о «своей делюге». Но в тот момент я слушала его мимо ушей, так как меня волновало моё заседание. На его вопросы, я рассказала, как моё имя, свою статью и также вкратце фактические обстоятельства дела. Он заметил моё волнение и дрожь, предложил угостить меня кофе. Я рассмеялась и отказалась. Моё напряжение растаяло.

   В этот момент мне сказали, что мы идём в судебное заседание. И я попрощалась с армянским арестантом, так как была уверенна, что в эту комнату с клетками больше не вернусь.

   Меня вывели в тамбур, где стояло несколько конвойных. Сначала мне на обе руки надели наручники и застегнули их, затем одно кольцо вторых наручников защёлкнули на правой руке, а второе кольцо защёлкнули на левой руке женщины-конвойной. Я была в полном недоумении, потому что неделей раннее, когда меня вывозили из тюрьмы в другие суды на рассмотрение моих жалоб на следователей — такого шоу не было. Мне вообще ни разу не надели наручники! А здесь и сейчас, создавали показательное унижение арестантов.

   «А вы не забудьте еще на ноги мне надеть кандалы, для пущей важности!» — с иронией произнесла я им.

   Толстый конвойный с презрением посмотрел на меня и произнес по рации:

   «Мы выходим!»

   Эта фраза так меня рассмешила, что я от души заливисто засмеялась, вспомнив свой любимый фильм «Как стать принцессой». В фильме охранники королевы говорили таким же тоном и такую же фразу по рации, когда она выходила из своих покоев.

   Так мы и шли по знакомому мне коридору суда: я — хохочущая, пристёгнутая к конвойной, а впереди и позади по два конвойных. Назло всем своим врагам я шла с гордо поднятой головой и походкой королевы.

   Тогда, я ещё и не предполагала, что настоящее шапито — шоу меня ждёт в самом зале заседаний!

   Продолжение: 19. Кто мы для системы, звери или хищные рыбы?

20. Шапито-шоу судебного заседания.


Пожертвовать на развитие сайта

(Donate to the development of the site):

QIWI: qiwi.com/n/BEF05

           ЮМoney: https://yoomoney.ru/to/4100115451834240


 

Поделиться ссылкой:


2 Комментариев для “18. Узники без семьи.

  1. Новый

    это очень интересная тема

  2. новый

    грустный пост

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

При написании комментария можно использовать функции HTML:

<a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>