74. Тюремный запрет.

   Начало: 73. Приобретение запретки.

   Попав в тюрьму, мы понимаем, как на свободе бестолково тратили свои заработанные деньги на модные и ненужные безделушки, гонясь за новинками из гаджетов. Здесь же, в тюрьме, ценен простой мобильный телефон-фонарик, имея который, ты уже становишься значимым в своих глазах.

   От лица арестантов и их родственников низкий поклон тем людям, которые предоставляют возможность иметь мобильный телефон в тюремной камере! Спасибо сотрудникам ФСИН-системы, которые понимают, что заключённым необходима связь с родными. Надеюсь, когда-нибудь работники службы исполнения наказания по-настоящему будут независимы от прокуроров, следователей, судов!

   Наступил день, когда мой сыночек купит мне мобильный телефон для тюрьмы.

   Вчера я обнаружила у себя в камере скрытую видеокамеру, которую установили днём, когда я была в суде. Вчера же должны были установить свою видеокамеру и арестанты, чтобы «приглядывать за мною», как сказал Адам. Но из-за проверки из управы у них это сделать не получилось.

   Адам беспокоился, что со мною в одиночной камере могут снова расправиться, но теперь без свидетелей. Но я не чувствовала опасности, тогда как раньше это чувство постоянно меня преследовало. Сейчас, как никогда раньше, я ощущала себя в полной безопасности.

   Мне пока не было известно по чьему поручению Адам приглядывает за мною. Были только догадки и предположения. Из прошлой моей жизни только два человека могли на это пойти, но сейчас я не была в них уверена. Каждый из них, если бы захотел, то с лёгкостью мог меня вытащить из тюрьмы.

   Оставался для меня загадкой и какой-то «Медведь», о котором было известно некоторым тюремщикам. Но мой земляк-надзиратель заверил меня вчера, что в управе такого человека нет. Предположил, что «Медведь» из свободных авторитетов. Надеюсь, Дима-земляк скоро об этом разузнает, потому что я ненавижу загадочные интриги.

   Итак, в ожидании вечера, когда по тюрьме «поставят дороги», и я получу заветный «фонарик», в нервозном состоянии пыталась убить время. Поэтому, решила устроить генеральную уборку в камере. Я добавила в ведро с водой «Белизны» и перемыла все стены, мебель и полы. После чего, искупавшись в душе, решила заняться косметическими процедурами. Нанеся на лицо маску из голубой глины, принялась за маникюр.

   В какой-то момент, мне послышалось движение на продоле. Только я успела спрятать маникюрный набор, который в тюрьме считался запреткой, как бронь загромыхала и тюремная дверь открылась, запуская неожиданных гостей, о которых не проинформировал глашатай арестант.

   В камеру заходила делегация из управы во главе с начальником тюрьмы.

   И только в этот момент за окнами раздался крик арестантов: «С дорогами полный расход!»

   Четверо мужчин удивлённо на меня взирали. Мне же хотелось провалиться сквозь землю, понимая, как я по-идиотски выгляжу: на лице – голубая маска из глины, а на голове – сиреневые бигуди-жгуты.

   «Уже даже инопланетянок сажают!» — улыбаясь сказал полковник из управы, который мне очень нравился.

   «Сама понимаю, как глупо выгляжу. Извините, я не знала, что сегодня будет ваш обход. В тюрьме же нет салона красоты, вот приходится самим красотой заниматься. Лайфхакать. Кстати, голубая глина продаётся в тюремном магазине. Спасибо, что включаете в ассортимент и косметические средства.» — нервничая, произнесла я.

   Покосившись на начальника тюрьмы, увидела его довольное лицо с приподнятой бровью. Он разглядывал моё шифоновое платье. Теперь, мне стало ещё больше не по себе: под платье я не поддела комбинацию и если пристально рассматривать, как это делал начальник, то можно было рассмотреть моё нижнее бельё. Меня успокаивало, что на мне было красивое леопардовое бельё «Инканто».

   Я увидела, что полковник заметил, как начальник разглядывает моё платье и тоже последовал его примеру.

   Так-то, конечно пусть смотрят на красивые трусы и лифчик, чем на голубое лицо! Но, когда тебя так рассматривают на пляже – это одно, а когда в тюремной камере – бррр. Я покашляла, привлекая к себе внимание.

   «Может быть, чаю или кофе?» — спросила я и сразу же испугалась.

   Поздно вспомнила, как начальник предупреждал, чтобы во время проверок я прятала электрический чайник.

   «Ну полный капец! Выгляжу, как дура, так ещё и чайник сама «спалила»!» — подумала я.

   Один из проверяющих подошёл к чайнику.

   «Только на прошлой неделе ФСИН разрешил иметь заключённым электрические чайники, как арестанты их уже быстро приобрели.» — улыбаясь, сказал полковник и подморгнул мне.

   Какой же он – славный и симпатичный, но почему при каждой нашей встрече, я в невыгодном положении. (16. Беспредел на следственных действиях.)

   «Мне так неловко, что я в таком виде. Можно, я смою с себя маску глины?» — попросила я у начальника.

   «Мы уже уходим. Занимайтесь своими делами.» — ответил за начальника полковник и последовал к выходу.

   Начальник довольно, хитро ухмыльнулся мне и вышел следом за проверяющими. Когда бронированная дверь закрылась, в камере остался стоять запах одеколона «Пако Рабан». Таким же одеколоном пользовался мой мужчина с воли, которого моё сердце всё ещё не могло забыть.

   Я быстро смыла с себя глину, размотала бигуди, переоделась в бриджи и майку, решив для себя, что теперь косметическими процедурами буду заниматься только ночью. Также поняла, что не всегда арестанты успевают предупредить о проверяющих, поэтому я должна быть готова к таким гостям каждый день с утра.

   Накрасив глаза и губы, походила немного по камере и подошла к окну. На решке была привязана невидимка, которую могли заметить проверяющие, но никто из них ничего не сказал.

   Взобравшись на батарею, я стала смотреть на окна в других камерах. Ни у кого не было невидимок – все успели снять, пока проверяющие были у меня в камере. Заметив в окне камеры №53 арестанта, я подёргала за нитку, на что парень мне крикнул:

   «Пусть остаётся!»

   В этот момент опять заскрежетали засовы и в камеру зашла только продольная Ольга Васильевна, я как-раз спрыгивала с батареи.

   «Бл@ь, ты с ума сошла? Зачем на решку залазила, а если бы начальник сейчас увидел или проверяющие? В карцер захотела? Вот, ты шальная.» — сказала тюремщица.

   «Я пыль вытирала.» — глупо соврала я.

   «Так, ты смыла лицо? Сейчас к тебе опять зайдут, хотят убедиться, что под маской у тебя нет новых побоев на лице. Сейчас им скажу, что ты уже готова.» — проворчала моя любимая надзирательница.

   Через время делегация вернулась в мою камеру. Теперь я приветливо улыбалась полковнику и радостно его встречала. Начальник же кисло посмотрел на мой наряд.

   «Мы вернулись убедиться, что Вы не специально замазали лицо, пряча синяки или побои.» — сказал полковник, приятно улыбаясь мне.

   «Нет, у меня на лице нет синяков. Я действительно делала косметическую маску.» — ответила я полковнику.

   Несколько минут мы безмолвно разглядывали друг друга. Конечно любой мужчина шикарно смотрится в мундире и фуражке полковника, но не у всех такие красивые глаза и манящая улыбка.

   «Жалобы или замечания на сотрудников СИЗО, у Вас есть?» — спросил меня полковник.

   «Нет, нету.» — ответила я.

   «А просьбы личного характера?» — настаивал полковник.

   «Нет, хотя. Можно мне выходить в баню?» — спросила я.

   «Конечно. А что с душем в камере?» — спросил полковник начальника.

   «Иногда напор горячей воды слабый.» — ответила я за начальника.

   «Хорошо, Вас будут выводить в баню. А душ пусть сантехники посмотрят.» — сказал полковник, пристально глядя на меня.

   В какой-то момент мне показалось, что глаза полковника смотрят на меня так, словно он прощался со мною. Неожиданно для себя я ляпнула вслух:

   «Почаще заходите меня проверять, всегда приятно Вас видеть.»

   Полковник приподнял брови, а я почувствовала, что краснею.

   «Мне всегда казалось, что арестантов раздражают наши приезды. Не думаю, что и начальник тюрьмы тоже счастлив нашим визитам. Но постараемся, при каждой проверке Вас посещать.» — ответил полковник, его глаза светились хитрой радостью.

   После чего вся делегация вышла из моей камеры. Обед-баланду нам выдали такой, как на праздники: борщ, картошка с котлетой и овощной салат. Продольная Ольга Васильевна, во время раздачи обеда, накричала на баландёра:

   «Накладывай ей двойную порцию! А то она у нас тут истощала!»

   «Да нет, мне хватит.» — ответила я продольной.

   «Поговори мне! Давай ещё тарелку, пусть второго подложит!» — приказала мне суровая надзирательница.

   Я принесла ещё одну тарелку и пока баландёр накладывал, продольная шёпотом сказала мне:

   «Проверяющие вышли от тебя довольные, хвалили, что у тебя в камере чисто и нет сигаретного запаха. Но пока не расслабляйтесь, они всё ещё ходят по тюрьме. Говорят, допоздна здесь будут.»

   «Понятно, Оличка Васильевна, а как фамилия этого полковника. Я его уже несколько раз здесь видела, но не знаю, как его зовут.» — поинтересовалась я у продольной.

   «Иди, обедай! Много будешь знать – состаришься! У начальника спросишь!» — отшила меня тюремщица и закрыла карман брони.

   «Противная старуха!» — по-доброму подумала я о любимой надзирательнице, моей спасительнице. (38. Кровавая драка с Розовыми пантерами.)

   Пообедав, я разложила на столе документы по суду и принялась писать ходатайства в суд. До вечера написала несколько ходатайств в двух экземплярах и сдала их через продольную в тюремную канцелярию.

   На вечернюю проверку вместе с тюремщиками зашёл и сантехник-козлятник. Сантехник включил душевую шлангу, после чего сказал мне:

   «Я поменяю Вам саму душевую шлангу, но сейчас вода идёт хорошо, как холодная, так и горячая.»

   Я, помня, что меня снимает скрытая камера, сказала ему:

   «Иногда, напор горячей воды слабый. И приходится под холодной водой купаться.»

   «Сейчас посмотрю вентили на продоле, около Вашей двери. Может быть, кто-то их перекрывает.» — сказал сантехник.

   Когда он вернулся, то сказал:

   «На трубах, которые идут к Вам в камеру стоят краны, которые любой может регулировать и перекрывать воду. Вы, в следующий раз, когда напор будет слабый, зовите нас через продольную. Скажите, что начальник тюрьмы приказал сантехникам найти причину с водой.» — посоветовал мне сантехник-козлятник.

   «Пожалуйста, когда будет у вас время, замените мне кран на раковине, капает постоянно. На мозг действует.» — попросила я козлятника и незаметно передала ему пачку сигарет «ДТ».

   «Сегодня после ужина принесу новую шлангу и новый кран поставлю.» — громко сказал козлятник-сантехник.

   Ужин-баланда сегодня тоже был, как праздничный: отварной картофель, отварная скумбрия и салат из капусты. Через час после ужина, сантехник установил новый кран, почистил сифон на раковине и поменял душевую шлангу. Я ему в прозрачный пакет отсыпала растворимого кофе, а в другой пакет положила карамелей. Козлятник светился счастьем.

   Уже шёл восьмой час вечера, а по тюрьме всё ещё был — «Расход». Вдруг, с улицы послышался крик арестанта:

   «Один, девять, пять – прими дорогу!»

   Я подбежала к окну и принялась аккуратно наматывать невидимку на пустую пачку из-под сигарет. Когда нитка подтянула леску-сопровод, то я уже интенсивнее наматывала на картонку, подтягивая дорогу с коняшкой. Привязав канат к решке, приняла «коня». В нём был мой любимый шоколад «Альпен Гольд фундук-изюм». Я удивилась, потому что шоколад был запакован. Подойдя к столу-общаку, я задумалась, чтобы из угощений отправить мальчикам, но в этот момент они забрали «коня». Я подошла к окну, ожидая, что нужно будет обратно забрать дорогу, но дорожник из камеры №53 крикнул мне:

   «Один, девять, пять – снимаем дорогу!»

   Ничего не понимая, я быстро развязала от решки канат и размотала с картонки сопровод, чтобы отдать канат дороги. Когда арестант подтянул сопровод, он крикнул мне:

   «Подвязывай, пусть останется на сопроводе!»

   Я привязала леску к решётке на окне и всё ещё стояла у окна, ожидая объяснений от арестанта. Но дорожник, руками подавал сигнал, чтобы я отошла от окна. Снизу послышался голос, похожий на начальника тюрьмы:

   «Да. Это у неё дорога.»

   На меня накатила волна тревоги и затрясло от страха. «Наверное, меня решили подставить с «дорогой», когда начальник ходил с проверяющими. Теперь он разозлится и запретит мне иметь дорогу. А как же телефон, сегодня мой сыночек уже отдал деньги за фонарик.» — тревожные мысли лезли мне в голову.

   «Дороги в добром! Дороги в добром! Дороги в добром!» — закричали арестанты по тюрьме.

   Меня всё ещё трясло от переживания.

   «Один, девять, пять – не спи, забирай дорогу!» — прокричал арестант-дорожник из камеры №53.

   Я трясущимися руками подтянула канат дороги и привязала к решке. «Дорожник 53» просигналил, чтобы я аккуратно принимала стрём. Когда я развязывала коня, то увидела забандюкованный стрём – в коробке лежал мой собственный, новенький телефон – фонарик. Спрятавшись в угол под раковиной, где не просматривалось скрытой видеокамерой и глазком с брони, я включила мобильник и позвонила Адаму.

   «Привет, любимая. Это твой личный телефон. Позвони сыну, поблагодари его. А со мною созвонишься позже, ближе к полуночи.» — сказал хриплый голос Адама.

   «От души, благодарю тебя!» — ответила я.

   «Это сына благодари. Он тебе такой подарок преподнёс!» — произнёс грустно арестант.

   Через несколько секунд я благодарила своего сыночка, по его голосу было слышно, как он счастлив. Несколько часов, не прерываясь, мы болтали с сыном о разных пустяках, на которое раньше не хватало времени. Спустя несколько минут, я, не светясь открыто перед глазком, перебралась за стол и продолжала негромко болтать с сыном, но в основном слушала его. Он сказал, что ему нужно сбегать в магазин, а я его попросила не отключаться и описать свой путь до магазина и всё, что ему встречается на пути. Я закрыла глаза и слушала сына, представляя, что мы вместе вышли с ним прогуляться в магазин. Затем мы вместе с ним приготовили ему ужин и вместе поужинали, только через телефон. Я аккуратно прижимала трубку к левому уху и наливала себе в кружку горячий кофе. Когда в телефоне послышались гудки параллельного звонка, посмотрев на экран, я увидела, что звонит Адам, сказав об этом сыночку, переключила на входящий.

   «Уже час ночи, а ты мне не звонишь.» — услышала обиженный голос Адама.

   «Да? Так быстро время пролетело? Я всё ещё с сыном разговариваю. Так соскучились мы друг по другу.» — удивлённо ответила я Адаму.

   «А, ну хорошо. Как наговоритесь, отзвонись мне. Трубку отправишь на моё имя. Зарядку хорошо держит телефон? Но я всё равно подзаряжу тебе его на завтра. Ты свой телефон каждый день будешь отправлять мне, чтобы я его закапывал. Потому что шмоны могут проводиться в любой день.» — приказал мне Адам.

   «Но я хочу и днём с сыном созваниваться.» — недовольно ответила я Адаму.

   «Давай, первое время попрячем у меня. А потом будет видно.» — уговаривал меня Адам.

   «Хорошо.» — недовольно ответила я ему и переключилась на звонок с сыночком.

   Я пересказала ему мой разговор с Адамом, на что сын поддержал арестанта.

   «Мамуль, делай так, как говорит Адам. Он лучше знает, как спрятать телефон.» — сказал мне сыночек.

   После этого мы ещё проговорили около часа. Попрощавшись с сыном, я сделала короткий отзвон Адаму и упаковав «стрём», отправила телефон на хранение арестанту.

   Только я собралась писать записку дорожнику х.53, как мне прилетела «полётка» с малявой: «Срочно позвонить на котёл!»

   Набрав цифры котла и представившись, я услышала голос армянина Арама:

   «Доброй ночи, сестра! Сегодня нам занесли на котёл «фонарики», я тебе один отложил.»

   «Доброй ночи, Арам! А мой сын сегодня днём созванивался с Адамом, и купил у него для меня мобильник. Тоже фонарик «Нокиа». Я уже по нему разговаривала. Сейчас отправила его Адаму на хранение, как он предложил. Спасибо тебе, Арам. Извини, что не отзвонилась и не предупредила вас на котле. Я думала, что Адам вас поставил в известность. Я знаю, что такие решения без вашего участия не принимаются.» — ответила я Араму.

   «Странно, почему Адам нам ничего не сообщил. Он у нас с котла сегодня новый фонарик не принимал. А ты осмотрела мобильник, он новый, без царапин?» — огорчённо спросил у меня Арам.

   «Да, абсолютно новый.» — растерянно ответила я.

   «А за какую цену сын купил фонарик?» — настаивал Арам.

   «Отдал пять.» — ответила я, как сообщил мне сыночек.

   «Пять – с мозгами и зарядкой?» — уточнил армянин.

   «Да, наверное. Я сейчас перезвоню и уточню.» — ответила я Араму.

   Я набрала Адама и пересказала ему разговор с Арамом. По голосу Адама я поняла, что он не ожидал этого.

   «Адам, мой сын заплатил тебе пять тысяч за телефон с мозгами и зарядкой?» — строго спросила я.

   «Нет. Только за телефон. Мозги я тебе свои подарил. А зарядка у меня своя есть, поэтому и буду заряжать тебе твой телефон.» — недовольно ответил Адам.

   «Но, как же так, Адам? Мне с котла предложили за пять с мозгами и зарядкой. А без зарядки он стоит три пятьсот! Я вообще молчу, что такой телефон на воле стоит девятьсот рублей.» — разочарованно заявила я.

   «Я же тебе вчера объяснил, что этот телефон занесёт мусорок. Твой телефон не был в …., в отличие от тех, которые заносят! Я и сыну твоему днём объяснил, почему этот телефон выходит дороже.» — кричал недовольно мне Адам.

   «Я тебе перезвоню. Мне с котла опять заходят.» — ответила я и переключила на параллельный звонок.

   «Сестра, доброй ночи! Это Пушкарь зашёл. Что у тебя с покупкой фонарика произошло? Кто твоего сына нагрел на переплату?» — грозно спросил мой друг Пушкарь и правая рука Положенца.

   «Паша, а тебе это Арам сейчас сообщил?» — огорчённо спросила я.

   «Да, Арам беспокоится за тебя. Скажи мне правду, это Адам обманул твоего сына?» — требовал ответа Пушкарь.

   «Паша, я разговаривала сегодня с сыном. Он был доволен, что Адам помог с телефоном. И у сына была своя договорённость, о которой я не знаю. Я сейчас созвонюсь с сыном и узнаю у него.» — ответила я.

   Я отключила и Пушкаря, и Адама. Я знала, что за такой проступок с Адама могут спросить. И не забыла, как Адам однажды уже поступил непорядочно с моим сыном.

   Я набрала номер телефона сына. Он ответил очень встревоженный.

   «Сыночек, перескажи разговор с Адамом. Он тебе объяснил за что именно ты перечислил пять тысяч?» — спросила я.

   «За телефон, симку и абонентскую плату за месяц в тысячу рублей. А что случилось?» — ответил мне испуганный сын.

   «Абонентскую за месяц в тысячу рублей? Это, что же за тариф такой? А насчёт зарядки, какая у вас была договорённость с Адамом?» — спросила я.

   «Адам сказал, что он свою зарядку будет тебе давать, чтобы лишнюю тысячу не платить. Потому что пришлось за тариф сразу заплатить. Мамуль, мы всё с Адамом порешали. Всё нормально. У меня к нему нет претензий.» — ответил сын, который знал, что этот разговор прослушивается многими.

   «Хорошо, сыночек. Спокойной ночи. Завтра отзвонюсь.» — сказала сыну, чувствуя, что он что-то не договаривает.

   После этого я позвонила Пушкарю и сообщила, что сын не имеет претензий к Адаму. Затем позвонила Адаму:

   «Извини, Адам. Сын подтвердил ваш с ним разговор. Только я не поняла за абонентскую плату в тысячу рублей. Что это за тариф такой? Я понимаю, если бы у меня был интернет в телефоне, но его в фонарике – нет! Поэтому, замени мне завтра симку на минимальный тариф!» — сказала я Адаму.

   «С мозгами сложно по тюрьме. Да и деньги уже на симке. Я тебе буду высылать свой смартфон, а ты по нему сиди в интернете, сколько захочешь.» — обиженно ответил Адам.

   «Ладно, завтра посмотрим.» — недовольно ответила я и отключилась.

   После этого отправила полётку на котёл и сняла дорогу. На душе было скверно. Когда моего ребёнка из-за меня опять обдурили на деньги – ощущение очень омерзительное.

   Продолжение: 75. Так вот, кто такой Медведь!

Поделиться ссылкой: